В. Войнович Малиновый пеликан — Пробка и малиновый пеликан

В. Войнович Малиновый пеликан — Глава 28. Пробка и малиновый пеликан

На мой вопрос, откуда она знает, что он нашелся, она показала
глазами на длиннющую колонну машин, хвост которой уходил далеко
за МКАД, и сказала:

— Пробку видите? Это признак.

Я попытался ей возразить:

— Да мало ли отчего может быть пробка.

— Такая пробка от чего-нибудь другого не бывает.

Ее слова подтвердил подошедший к нам гибэдэдэшник. Он сказал,
что движение остановлено в связи с ожидаемым проездом Перлигоса.

— А как же быть? — растерялся Паша. — У меня же больной с
клещом.

— Да хоть с лещом, — срифмовал полицейский. И добавил: — Вы же
страдали, когда его не было. Теперь будете страдать в пробках.

— А где ж он все-таки пропадал? — поинтересовался я.

— Любовью занимался, — предположила Варвара. — С балериной
Ленкой Макаевой.

— Да ладно, — не согласился Паша. — Он в запой уходил.

— Глупости говорите, — отозвался Иван Иванович.

Оказалось, что мне он не приснился, а вот, вполне реальный,
можно потрогать, сидит сзади в уголке и курит в приоткрытое окошко.

— Глупости, — повторил он. — Наш Перлигос не пьет, не курит, не
колется, а балеринами и вообще людьми не интересуется. Он считает,
что люди с точки зрения экологической самые вредные существа. Вот
есть, знаете, всякие вредители природы: саранча, колорадские жуки,
короеды и прочие. Но существа вреднее человека в природе не
водится. Человек вырубает леса, осушает реки, отравляет моря,
засоряет природу ядерными отходами, проделал в воздушной оболочке
земли озоновую дыру, создал на земле условия для гибельного
глобального потепления или оледенения и безжалостно уничтожает
животный мир. Разумеется, Перлигос не может на все на это смотреть
равнодушно. Именно от человека он спасает природу и обучает
выживанию тигров, леопардов, китов, удавов, морских котиков и
прочих, попавших в Красную книгу. Тигров учит охотиться, дельфинов
— плавать, диких гусей — летать, а теперь… — Он сделал паузу. — Теперь
я вам сообщу нечто очень важное, то, что является предметом высшей
государственной тайны. Топ сикрет, как говорят наши партнеры-американцы.
— Очень интересно! — оживился я.
— Еще как интересно! — подтвердил Иван Иванович. — Но вам придется дать мне подписку о неразглашении.

Подобных документов я никогда не подписывал и от знакомства с
государственными тайнами уклонялся. Потому что ознакомишься,
подписку дашь, а потом тебе за границу ездить нельзя, с иностранцами
общаться нельзя, даже и с женой нельзя поделиться, а я ей еще до
загса обещал, что никаких тайн у меня от нее не будет. Был случай,
когда мне предложили сотрудничать с одной секретной службой и
обещали за это издать полное собрание моих сочинений и спецпаек по
четвергам. Но я им тогда сказал: не могу, поскольку жене обещал
никаких секретов от нее не иметь. Они мне в ответ: ну подумаешь, мы
все от наших жен что-то скрываем. На что я решительно возразил. Это,
мол, для вас ну подумаешь, потому что у вас на первом месте
государственный интерес. А у меня на первом месте моя жена. Вот так
я им тогда сказал, и они от меня отвалили. Но в данном случае мной
овладело такое любопытство, что я (тем более, что жена рядом)
немедленно согласился.

— Так вот, — сказал Иван Иванович, собрав наши подписки и
положив в левый карман камуфляжной куртки. — Сообщаю вам
конфиденциально, что Перлигос спасает от уничтожения и вымирания
всех животных, но в настоящий момент его главная забота —
малиновый пеликан.

— Разве есть такие? — усомнился я.

— Они, когда совсем молодые, бывают розовые, а потом краснеют
до ярко-малинового цвета. Вымирающий вид. Занесены в Красную
книгу. Можно сказать, в малиновую. Они у нас вообще-то не гнездятся
и в неволе практически не размножаются. На Лебяжьих островах у
западного побережья Крыма в Каркинитском заливе Черного моря есть
разные птицы, о которых заботится Перлигос: лебеди-шипуны,
черноголовые хохотуны, чайки-хохотуньи, серебристые чайки, крачки-
чегравы, бакланы, цапли, фламинго и пеликаны.

— Малиновые? — спросил я.
— Разные. Белые, розовые, оранжевые, но этих всяких много, а вот
малиновых осталась одна пара, и виду грозило полное исчезновение.
Особенно при той власти, которая там была еще недавно. Понимаете,
мы им Крым подарили, а они о крымской природе никакой заботы. Ни
людей, ни животных, ни птиц не берегли, а малиновых пеликанов
бывший укропский президент велел готовить себе на завтрак.
Перлигос, наблюдая за всем этим, очень переживал, но терпел. Однако
когда дошло до того, что малиновых пеликанов вот-вот не станет
совсем, он не выдержал, принял решение вернуть полуостров и спасти
этих редких птиц, а заодно и русско-крымско-татарское население от
полного истребления. С этой целью он попросил у наших сенатаров
разрешения на ввод зеленых человечков.

— Для спасения пеликанов? — спросил я. — А я слышал, что это
было сделано, чтобы не допустить вторжения войск НАТО.

— Ну да, для этого тоже. А почему? Потому что агрессивный блок
НАТО намеревался захватить Крым, похитить пеликанов и
использовать в своих целях. В крайнем случае уничтожить. Местное
население поработить, превратить всех в рабочий скот.

— Ну, население меня интересует меныше всего, — заметил я
мимоходом. — А вот эти самые малиновые пеликаны… Теперь, я
надеюсь, им ничто не угрожает.

— К сожалению, это не так. Раньше им грозило тотальное
истребление, а теперь нависла опасность полного вымирания. Во все
время правления хунты они находились в состоянии столь сильного и
постоянного стресса, что утратили инстинкт продолжения рода.
Поэтому Перлигос взвалил на свои плечи непосильную задачу: во что
бы то ни стало спасти этих редчайших птиц.

Я, понятно, поинтересовался, каков план спасения и как он
исполняется.

— Перлигос лично их обучает, — был ответ.

— Обучает летать? — спросил я. — Как гусей?

— Да что вы сравниваете! — возмутился Иван Иванович. — Гуси —
это просто тупые птицы. Летать они умеют, но не хотят. Перлигос
старался их увлечь собственным примером, но куда там! А малиновым
пеликанам пока не до летания. Речь о том, чтобы они смогли выжить,
увеличить популяцию. И поэтому Перлигос их учит…

— Чему?
Иван Иванович сдвинул занавеску, глянул в окно, желая
убедиться, что никто не прислонил к нему свое любопытное ухо,
оглядел потолок, не понатыкано ли там жучков или скрытых
видеокамер, и сказал тихо:

— Как людям, допущенным к особой государственной тайне, я вам
сообщу. Он учит их размножаться.

— Что?! — не поверил я. — Первое лицо государства учит пеликанов
размножаться? Каким же образом?

— Самым простым и наглядным, — сказал Иван Иванович и вовсе
понизил голос до шепота:

— На яйцах сидит.

Я не знаю, сколько вопросительных знаков надо поставить, чтобы
выразить мое удивление. Но Иван Иванович все разъяснил:

— Понимаете, киевская хунта довела их до такого состояния, что
они даже яиц не несут. Всего два яйца осталось, а уж высиживать
птенцов они и вовсе разучились. Теперь их надо учить заново, а кому
это можно доверить. Да вот во всем государстве никому, кроме… Сами
подумайте: если не он, то кто? Кто способен вот так, день и ночь, не
сходя с места? Никто! Вот он и решил. Личным опять примером.

— И что же, днем и ночью сам лично и не сходя с места?

— Сам лично. А кто же?

— Да мало ли. У нас же есть депутаты Государственной думы,
Совета Федерации и, в конце концов, Втолигос тоже имеется.

— Эх, наивный вы человек, — посетовал Иван Иванович, — столько
лет на свете живете, а до сих пор не усвоили, что в нашей стране по-
настоящему важное дело никому, ну никому совершенно, кроме
самого-самого, доверить нельзя.

Далее — Глава 29

Оглавление

Ранее — Глава 27