Гальба, Светоний «Жизнь двенадцати цезарей» — читать онлайн

Светоний «Жизнь двенадцати цезарей» — КНИГА СЕДЬМАЯ — ГАЛЬБА

Конец династии Юлиев-Клавдиев (1)

Род и предки Гальбы (2-3)

Рождение, детство, молодость (4-5)

Служба в Германии, Африке, Испании (6-9)

Мятеж и поход на Рим (9-12)

Правление, общее недовольство (13-17)

Дурные предзнаменования (18)

Смерть (19-20)

Внешность и характер (21-22)

Заключение (23)

1. Род Цезарей пресекся с Нероном1148: #1148. На это еще задолго указывали многие знаменья, особенно же наглядно следующие два. Когда-то Ливия, тотчас после брака с Августом, ехала в свою усадьбу в Вейях, как вдруг над нею появился орел, держа в когтях белую курицу с лавровой веточкой в клюве1149: #1149, и как похитил, так и опустил ее Ливии на колени. Курицу она решила выкормить, а веточку посадить, и цыплят развелось столько, что до сих пор эта вилла прозывается «Куриной», а лавровая роща разрослась так, что цезари для триумфов брали оттуда лавры, а после триумфов всякий раз сажали новые на том же месте; и замечено было, что при кончине каждого засыхало и посаженное им дерево. И вот, на последнем году жизни Нерона и роща вся засохла на корню, и все куры, какие там были, погибли. И тотчас затем ударила молния в храм Цезарей1150: #1150, и со всех статуй сразу упали головы, а у статуи Августа даже скипетр выбило из рук.

2. Нерону наследовал Гальба, с домом Цезарей никаким родством не связанный, но, бесспорно, муж великой знатности, из видного и древнего рода: в надписях на статуях он всегда писал себя правнуком Квинта Катула Капитолийского, а сделавшись императором, выставил у себя в атрии свою родословную, восходящую по отцу к Юпитеру, а по матери к Пасифае, супруге Миноса1151: #1151.

3. Лиц и деяния всего этого рода было бы долго перечислять: остановлюсь коротко лишь на самом его семействе. Кто из Сульпициев первый получил прозвище Гальбы и почему, — в точности неизвестно. Одни думают, что этот родоначальник после долгой и тщетной осады какого-то испанского города поджег его, наконец, факелами, обмазанными гальбаном1152: #1152; другие — что при затяжной болезни он постоянно носил гальбей, то есть лекарство, завернутое в шерсть; третьи — что он был очень толст, что по-галльски называется «гальба»; или, наоборот, что он был худой, как те насекомые, что заводятся в горном дубе и называются «гальбами». (2) Прославил это семейство консуляр Сервий Гальба1153: #1153, едва ли не самый красноречивый оратор своего времени: о нем говорят, что в бытность свою пропретором в Испании он вероломно перебил тридцать тысяч лузитанцев, из-за чего и возгорелась Вириатова война1154: #1154. Внук его1155: #1155 служил легатом Юлия Цезаря в Галлии, но не был им допущен к консульству, в раздражении примкнул к заговору Брута и Кассия и был осужден по Педиеву закону. (3) От него происходят дед и отец императора Гальбы1156: #1156. Дед получил известность не столько саном — дальше претуры он не продвинулся, — сколько учеными занятиями, издав объемистую и старательно составленную историю. А отец достиг консульства и, несмотря на низкий рост, горб на спине и посредственные ораторские способности, усердно выступал в судах. (4) Женат он был сперва на Муммии Ахаике, внучке Катула и правнучке того Луция Муммия, который разрушил Коринф, а затем на Ливии Оцеллине, женщине очень богатой и красивой: говорят, она сама добивалась этого брака из-за его знатности; и когда на ее домогательства, не желая показаться обманщиком, он в укромном месте скинул одежду и показал ей свое уродство — это только прибавило ей пылу. От Ахаики он имел сыновей Гая и Сервия. Старший, Гай, порастратив состояние, покинул Рим, и когда Тиберий не допустил его в должный срок к жребию о проконсульстве, он наложил на себя руки.

4. Сервий Гальба, император, родился в консульство Марка Валерия Мессалы и Гнея Лентула, в девятый день до январских календ1157: #1157, в усадьбе, что на холме близ Таррацины, по левую сторону как идти в Фунды. Усыновленный своей мачехой Ливией, он принял ее фамилию вместе с прозвищем Оцеллы и переменил имя, назвавшись Луцием вместо Сервия, — это имя он носил, пока не стал императором. Как известно, Август, когда Гальба мальчиком приветствовал его среди сверстников, ущипнул его за щечку и сказал: «И ты, малютка, отведаешь моей власти»1158: #1158. А Тиберий, узнав, что Гальба будет императором, но только в старости, сказал: «Пусть живет, коли нас это не касается». (2) Дед его однажды совершал жертвоприношение после удара молнии, как вдруг орел выхватил внутренности жертвы у него из рук и унес на дуб, покрытый желудями; ему сказали, что это возвещает их роду верховную власть, хотя и не скоро, а он насмешливо отозвался: «Еще бы — когда мул ожеребится!» И впоследствии, когда Гальба поднимал свой мятеж, мул ожеребился1159: #1159, и это более всего внушило ему уверенности: другие ужасались этому мерзкому диву, а он один считал его самым радостным знаком, памятуя о жертвоприношении и словах деда. (3) В день совершеннолетия1160: #1160 он увидел во сне Фортуну, которая сказала, что устала стоять на его пороге и, если он не поторопится ее принять, она достанется первому встречному. Проснувшись, он распахнул дверь и нашел у порога медное изображение богини, длиной побольше локтя. На своей груди он отнес его в Тускул, где обычно проводил лето посвятил ему комнату в своем доме и с этих пор каждый месяц почитал его жертвами и каждый год — ночными празднествами.

(4) Еще не достигнув зрелого возраста, он уже неукоснительно соблюдал древний гражданский обычай, всеми забытый и сохранявшийся только в их доме: все вольноотпущенники и рабы дважды в день собирались перед ним и утром здоровались, а вечером прощались с хозяином поодиночке. 5. В числе других благородных наук изучал он и право. Выполнил он и супружеский долг1161: #1161; но, потеряв жену свою Лепиду и обоих рожденных от нее сыновей, он остался вдовцом и никакие предложения не могли его склонить к браку — даже Агриппины, которая после смерти своего мужа Домиция всеми способами обхаживала еще женатого и не овдовевшего Гальбу, так что мать Лепиды в собрании матрон однажды изругала ее и даже ударила. (2) Более же всего он воздавал почтения Ливии Августе: и при ее жизни он пользовался ее милостью, и по ее завещанию он едва не стал богатым человеком — ему было отказано пять миллионов, самый большой подарок, но так как это было обозначено не словами, а цифрами, ее наследник Тиберий сократил этот подарок до пятисот тысяч, да и тех не выплатил.

6. В почетные должности вступал он раньше положенного возраста. В бытность претором он показал на Флоралиях1162: #1162 невиданное дотоле зрелище: слонов-канатоходцев. Потом около года управлял провинцией Аквитанией1163: #1163. Затем он был очередным консулом1164: #1164 в течение шести месяцев, причем случилось так, что в этой должности предшественником его был Луций Домиций, отец Нерона, а преемником — Сальвий Отон, отец Отона — видимое предвестие того, что в будущем он станет императором в промежутке между сыновьями обоих. (2) Гай Цезарь назначил его легатом Верхней Германии на место Гетулика1165: #1165.

Прибыв к легионам, он на следующий же день запретил солдатам рукоплескать на происходившем в это время празднике, письменным приказом велев всем держать руки под плащом. Тотчас по лагерю пошел стишок:

Этот Гальба — не Гетулик: привыкай, солдат, служить!

(3) С той же суровостью запретил он и просьбы об отпуске. Воинов — и ветеранов, и новобранцев — он закалил постоянным трудом; варваров, прорвавшихся уже до самой Галлии, он остановил, а в присутствии самого Гая показал и себя, и легионы так хорошо1166: #1166, что из бесчисленных войск, собранных со всех провинций, ни одно не получило больше похвал и больше наград. Сам же он особенно отличился тем, что проведя полевые учения со щитом на руке, он после этого пробежал за колесницей императора целых двадцать миль1167: #1167.

7. При известии об убийстве Гая многие советовали ему воспользоваться случаем, но он предпочел остаться в стороне. Этим он снискал великое расположение Клавдия, был принят в круг его друзей и достиг такого почета, что из-за его внезапной и тяжкой болезни был отсрочен даже поход в Британию. Он получил без жребия на два года проконсульство в Африке1168: #1168, чтобы навести порядок в этой провинции, неспокойной из-за внутренних раздоров и из-за восстания варваров; и он навел порядок с усердной строгостью и справедливостью даже в мелочах. (2) Один солдат в походе воспользовался недостатком продовольствия, чтобы продать за сто денариев меру пшеницы — остаток своего пайка; его уличили, и Гальба запретил кормить его, когда он останется без хлеба; солдат умер с голоду. А в суде, разбирая спор о вьючном муле, где ни одна сторона не могла убедительно доказать свою собственность ни доводами, ни свидетельствами и установить истину было трудно, он велел отвести мула с завязанными глазами к обычному водопою, там развязать его, и к кому он побежит от воды, тому его и отдать.

8. За эти свои заслуги в Африке и прежние в Германии он получил триумфальные украшения и был избран жрецом в три коллегии сразу — в число квиндецимвиров, тициев и августалов1169: #1169. И с этих пор почти до середины правления Нерона жил он по большей части на покое, и даже на прогулки выезжал не иначе, как имея при себе миллион золотом1170: #1170 в соседней повозке.

Наконец, когда он был в городе Фундах, он получил назначение в Тарраконскую Испанию. (2) И случилось что когда он явился в провинцию и приносил жертвы в общинном храме, то у мальчика-служителя, стоявшего с кадильницей, все волосы вдруг стали седыми — и некоторые увидели в этом знак смены правителей, будто за молодым придет старик, то есть за Нероном Гальба. А немного спустя в Кантабрии молния ударила в озеро и там нашли двенадцать секир — недвусмысленный знак верховной власти. 9. Управлял он провинцией восемь лет, но непостоянно и по-разному. Поначалу он был суров и крут и не знал даже меры в наказаниях за проступки. Так, одному меняле за обман при размене денег он отрубил руки и гвоздями прибил его к столу, опекуна, который извел ядом сироту, чтобы получить после него наследство, он распял на кресте; а когда тот стал взывать к законам, заверяя, что он — римский гражданин, то Гальба, словно облегчая ему наказание, велел ради утешения и почета перенести его на другой крест, выше других и беленый. Но постепенно он впал в бездеятельность и праздность, так как не хотел давать Нерону никаких поводов и так как, по его словам, никого нельзя заставить отчитываться в бездействии.

(2) Он правил суд в Новом Карфагене1171: #1171, когда узнал о восстании в Галлии: его просил о помощи аквитанский легат. Потом пришло письмо и от Виндекса с призывом стать освободителем и вождем рода человеческого1172: #1172. После недолгого колебания он это предложение принял, побуждаемый отчасти страхом, отчасти надеждою. С одной стороны, он уже перехватил приказ Нерона о своей казни, тайно посланный прокураторам, с другой стороны, ему внушали бодрость благоприятные гаданья и знаменья, а также пророчества одной знатной девицы — тем более что в это время жрец Юпитера Клунийского по внушению сновидения вынес из святилища точно такие же прорицания, точно так же произнесенные вещей девою двести лет назад; а говорилось в них о том, что будет время, когда из Испании явится правитель и владыка мира.

10. И вот, словно собираясь дать свободу рабам, он взошел на трибуну; выставив перед собою множество изображений тех, кто был осужден и казнен Нероном, выведя за собою знатного мальчика, сосланного на ближний из Балеарских островов и нарочно для этого вызванного, он произнес горестную речь о положении государства, его приветствовали императором, и тогда он объявил себя легатом сената и римского народа. (2) Отменив судебные дела, он стал набирать из жителей провинции легионы и вспомогательные войска вдобавок к своему прежнему войску — одному легиону, двум конным отрядам и трем когортам1173: #1173. Из старейших и разумнейших граждан местной знати он учредил подобие сената и при всякой надобности совещался с ними о важных делах. (3) Из всаднического сословия он избрал юношей, которые, не лишаясь золотых перстней, должны были именоваться «добровольцами»1174: #1174 и вместо солдат нести стражу при его опочивальне. А по провинциям он разослал эдикты, призывая всех и каждого присоединяться к нему и кто как может помогать общему делу. (4) Около того же времени при укреплении города, где назначил он сбор войскам, был найден перстень древней работы с резным камнем, изображавшим Победу с трофеем1175: #1175; а тотчас затем море принесло в Дертозу александрийский корабль с грузом оружия, без кормчего, без моряков, без путешественников, так что никто уже не сомневался, что война начинается правая, священная и под покровительством богов.

Вдруг внезапно и неожиданно все едва не пришло в расстройство. (5) Один из конных отрядов стал жалеть о нарушении присяги и при приближении Гальбы к лагерю попытался от него отложиться — с трудом удалось его удержать в повиновении. А рабы, которых с коварным умыслом подарил Гальбе вольноотпущенник Нерона, едва не закололи его в узком переходе по пути в баню — его спасло, что они стали ободрять друг друга не упускать случая, их спросили, о каком случае идет речь, и пыткой вынудили признание. 11. Ко всем этим несчастьям прибавилась и гибель Виндекса — это потрясло Гальбу больше всего и, словно обреченный, он готов был наложить на себя руки.

Но когда подоспели гонцы из Рима и он узнал, что Нерон погиб и все присягнули ему, тогда он сложил звание легата, принял имя Цезаря и выступил в путь, одетый в военный плащ, с кинжалом, висящим на груди, — тогу он надел лишь тогда, когда убиты были затевавшие новый заговор в Риме начальник преторианцев Нимфидий Сабин, а в Германии и Африке — легаты Фонтей Капитон и Клодий Макр.

12. В пути ему предшествовала молва о его свирепости и скупости. Говорили, что города Испании и Галлии, медлившие к нему примкнуть, он наказывал тяжкими поборами или даже разрушал их стены, а их наместников и чиновников казнил с женами и детьми; что когда в Тарраконе ему поднесли золотой венок в пятнадцать фунтов весом из древнего храма Юпитера, он отдал его в переплавку и взыскал с граждан три унции золота, которых недостало. (2) Эти слухи он подтвердил и умножил при вступлении в Рим1176: #1176. Так, моряков, которых Нерон из гребцов сделал полноправными гражданами, он заставил вернуться к прежнему состоянию, а когда они стали отказываться, настойчиво требуя орла и значков1177: #1177, он выпустил на них конников и, разогнав, казнил каждого десятого. Отряд германцев1178: #1178, издавна служивших у цезарей телохранителями и не раз на деле доказавших свою преданность, он распустил и без всякой видимой причины отправил на родину, так как заподозрил их в сочувствии Гаю Долабелле, чьи сады были рядом с их лагерем. (3) В насмешку над ним рассказывали — справедливо ли, нет ли, — будто однажды при виде роскошного пира он громко застонал; будто очередному управителю, поднесшему ему краткую сводку расходов, он за старание и умение пожаловал блюдо овощей; и будто флейтисту Кану, восторгаясь его игрой, он подарил пять денариев1179: #1179, вынув их собственной рукой из собственного ларца. 13. Поэтому прибытие его не вызвало большой радости. Это обнаружилось на ближайших зрелищах: когда в ателлане запели знаменитую песенку: «Шел Онисим из деревни»1180: #1180, то все зрители подхватили ее в один голос и несколько раз повторили этот стих с ужимками.

14. Вот почему любили и уважали его больше, когда он принимал власть, чем когда стоял у власти1181: #1181. Правда, многие его поступки обнаруживали в нем отличного правителя; но его не столько ценили за эти качества, сколько ненавидели за противоположные.

(2) Полную власть над ним имели три человека — они жили вместе с ним на Палатине, никогда его не покидали, и народ называл их его дядьками. Это были: Тит Виний, его испанский легат, безудержно алчный; Корнелий Лакон, из судебного заседателя ставший начальником преторианцев, нестерпимо тупой и спесивый1182: #1182; вольноотпущенник Икел, только что награжденный золотым кольцом и прозвищем Марциана и уже домогающийся высшей из всаднических должностей1183: #1183. Этим-то негодяям, с их различными пороками, он доверял и позволял помыкать собою так, что сам на себя не был похож — то слишком мелочен и скуп, то слишком распущен и расточителен для правителя, избранного народом и уже не молодого.

(3) Некоторых видных граждан из обоих высших сословий он по ничтожным подозрениям казнил без суда. Римское гражданство даровал он редко, а право трех детей1184: #1184 — всего один или два раза, да и то лишь на известный ограниченный срок. Судьи просили его прибавить им шестую декурию — он не только отказал, но и отнял у них дарованное Клавдием позволение не собираться на суд зимою, в начале года. 15. Думали даже, что он собирается ограничить сенаторские и всаднические должности1185: #1185 двухгодичным сроком и давать их только тем, кто уклоняется и избегает их. Щедрые дары Нерона он взыскал с помощью пятидесяти римских всадников, оставив владельцам лишь десятую часть: даже если актеры или атлеты подарки свои продали, а деньги истратили и не могли выплатить, то проданные подарки отбирались у покупщиков. (2) И напротив, своим друзьям и вольноотпущенникам он позволял за взятку или по прихоти делать что угодно — облагать налогом и освобождать от налога, казнить невинных и миловать виновных. Даже когда народ потребовал от него казни Галота и Тигеллина, он из всех клевретов Нерона не тронул лишь этих двух, самых зловредных, и вдобавок пожаловал Галота важной должностью, а за Тигеллина1186: #1186 попрекнул народ жестокостью в своем эдикте.

16. Всем этим он вызвал почти поголовное недовольство во всех сословиях; но едва ли не более всех ненавидели его солдаты. Дело в том, что начальники1187: #1187 обещали им небывалые подарки, если они присягнут ему заочно, а он не только не выполнял их обещаний, но даже гордился не раз, что привык набирать, а не покупать солдат; и этим он восстановил против себя все войска по всем провинциям. Среди преторианцев он к тому же возбудил страх и негодование тем, что многих увольнял в отставку по подозрению в соучастии с Нимфидием. (2) Но громче всех роптали легионы Верхней Германии, обманутые в ожидании наград за услуги в войне против галлов и Виндекса. Поэтому они первые нарушили покорность: в январские календы они отказались присягать кому-нибудь, кроме сената, и тут же решили отправить к преторианцам послов с вестью, что им не по нраву император, поставленный в Испании, — пусть лучше преторианцы сами выберут правителя, который был бы угоден всем войскам.

17. Услышав об этом, Гальба решил, что недовольство вызывает не столько его старость, сколько бездетность; и вот неожиданно он вывел из приветствовавшей его толпы Пизона Фруги Лициниана, молодого человека, знатного и видного, давнего своего любимца1188: #1188, которого всегда писал в завещании наследником своего имущества и имени, — он назвал его своим сыном, привел в лагерь и пред воинской сходкою усыновил. Однако и тут он ни слова не сказал о подарках и этим дал Марку Сальвию Отону удобный случай осуществить свой замысел шесть дней спустя1189: #1189.

18. Многие знаменья одно за другим еще с самого начала его правления возвещали ожидавший его конец. Когда на всем его пути, от города к городу, справа и слева закалывали жертвенных животных, то один бык, оглушенный ударом секиры, порвал привязь, подскочил к его коляске и, вскинув ноги, всего обрызгал кровью; а когда он выходил из коляски, телохранитель под напором толпы чуть не ранил его копьем. Когда он вступал в Рим и затем на Палатин, земля перед ним дрогнула и послышался звук, подобный реву быка. (2) Дальнейшие знаки были еще ясней. Для своей Тускуланской Фортуны он отложил из всех богатств одно ожерелье, составленное из жемчуга и драгоценных камней, но вдруг решил, что оно достойно более высокого места, и посвятил его Венере Капитолийской; а на следующую ночь ему явилась во сне Фортуна, жалуясь, что ее лишили подарка, и грозясь, что теперь и она у него отнимет все, что дала. В испуге он на рассвете помчался в Тускул, чтобы замолить сновидение, и послал вперед гонцов приготовить все для жертвы; но, явившись, нашел на алтаре лишь теплый пепел, а рядом старика в черном, с фимиамом на стеклянном блюде и вином в глиняной чаше1190: #1190. (3) Замечено было также, что при новогоднем жертвоприношении у него упал с головы венок, а при гадании разлетелись куры; и в день усыновления при обращении к солдатам ему не поставили должным образом на трибуну военное кресло, а в сенате консульское кресло подали задом наперед. 19. Наконец, утром, в самый день его гибели, гадатель при жертвоприношении несколько раз повторил ему, что надо остерегаться опасности — убийцы уже близко.

Вскоре затем он узнал, что Отон захватил лагерь. Многие убеждали его скорей поспешить туда же, пока еще была возможность своим присутствием и влиянием одолеть соперника; но он предпочел не покидать дворца и только окружить себя стражей из легионеров, которые стояли по городу в разных местах. Однако он надел полотняный панцирь, хотя и не скрывал, что против стольких клинков это не защита.

(2) Все же он вышел из дворца, поверив ложным слухам, которые нарочно распространяли заговорщики, чтобы выманить его в людное место. Некоторые уверяли даже, что все уже кончено, что мятежники подавлены и что остальные войска уже стекаются поздравить его, готовые во всем ему повиноваться. Уверенный в своей безопасности, он вышел на улицу, чтобы их встретить; когда какой-то солдат1191: #1191 ему похвастался, что убил Отона, он только спросил: «По чьему приказанию?» Так он дошел до форума. Сюда уже прискакали, разгоняя уличную толпу, те всадники, которым поручено было его убить. Увидев его издали, они придержали коней, а потом пустились на него вскачь и, всеми покинутого, изрубили.

20. Некоторые сообщают, что при первом замешательстве он крикнул: «Что вы делаете, соратники? Я ваш и вы мои!..» — и даже обещал им подарки. Но большинство утверждает, что он сам подставил им горло и велел делать свое дело1192: #1192 и разить, если угодно. Удивительнее всего то что никто из присутствующих не попытался помочь императору, и все вызванные на помощь войска не послушались приказа, за исключением лишь германских ветеранов: благодарные за недавнюю заботу об их больных и слабых1193: #1193, они бросились на помощь, но по незнанию мест пустились дальним обходным путем и опоздали.

(2) Убит он был у Курциева озера1194: #1194 и там остался лежать; наконец, какой-то рядовой солдат, возвращаясь с выдачи пайка, сбросил с плеч мешок и отрубил ему голову. Так как ухватить ее за волосы было нельзя, он сунул ее за пазуху, а потом поддел пальцем за челюсть и так преподнес Отону; а тот отдал ее обозникам и харчевникам, и они, потешаясь, носили ее на пике по лагерю с криками: «Красавчик Гальба, наслаждайся молодостью!» Главным поводом к этой дерзкой шутке был распространившийся незадолго до этого слух, будто кто-то похвалил его вид, еще цветущий и бодрый, а он ответил:

«… Крепка у меня еще сила!»1195: #1195

Затем вольноотпущенник Патробия Нерониана купил у них голову за сто золотых и бросил там, где по приказу Гальбы был казнен его патрон. И лишь много позже управляющий Аргив похоронил ее вместе с трупом в собственных садах Гальбы по Аврелиевой дороге.

21. Росту он был среднего, голова совершенно лысая, глаза голубые, нос крючковатый, руки и ноги искалеченные подагрой до того, что он не мог ни носить подолгу башмак, ни читать или просто держать книгу. На правом боку у него был мясистый нарост, так отвисший, что его с трудом сдерживала повязка.

22. Ел он, говорят, очень много, и зимой начинал закусывать еще до света, а за обедом съедал столько, что объедки1196: #1196 приказывал убирать у него из-под рук, обносить кругом и раздавать прислужникам. Похоть он испытывал больше к мужчинам, притом к взрослым и крепким: говорят, что когда Икел, давний его наложник, принес ему в Испанию весть о гибели Нерона, он не только нежно расцеловал его при всех, но и тотчас попросил его приготовиться к объятиям, а потом увел.

23. Умер он на семьдесят третьем году жизни и на седьмом месяце правления. Сенат при первой возможности постановил воздвигнуть ему статую на ростральной колонне в том месте форума, где он был убит; но Веспасиан отменил постановление, полагая, что Гальба из Испании подсылал к нему в Иудею убийц.

Примечания

1148. Нерон был последним императором, носившим имя Цезаря по своему родству с Цезарем и Августом: после него оно стало только титулом. Дион (62, 18) приводит о Нероне оракул сивиллы: «Будет матереубийца последним в энеевом роде».
1149. Чудо с курицей и лавром описывает также Плиний, 15, 40, 136 — 137 (уточняющий место виллы: «на девятой миле по Фламиниевой дороге») и Дион, 48, 52 в рассказе о 37 г. до н.э.
1150. Храм Цезарей — по-видимому, храм Божественного Юлия.
1151. Надписей Гальбы с именем Катула не сохранилось. О Пасифае см. Нер., примеч. 39.
1152. Гальбан — пахучая смола, описываемая Плинием (12, 56, 126); о лекарствах, завернутых в шерсть, см. также у Плиния (20, 14, 29); по-видимому, более надежна та этимология, которая возводит имя Гальбы к кельтскому языку: у Ливия (23, 26) упоминается Гальб, вождь кельтиберов.
1153. Ораторский талант Сервия Гальбы, консула 144 г. до н.э., описывает Цицерон («Брут», 22, 86-24, 94).
1154. Вириатова война — большое восстание лузитанцев против римлян (ок. 150 — 140 гг. до н.э.) во главе с пастухом Вириатом.
1155. Внук его, Сервий Сульпиций Гальба, претор 54 г. до н.э., претендовал на консульство в 49 г., но был отвергнут сенатом как друг Цезаря; ошибается ли Светоний или имеет в виду другой, позднейший случай, неясно.
1156. Дед… Гальбы, Гай Сульпиций Гальба, упоминается как историк также Плутархом и Плинием. Отец его, Гай Сульпиций Гальба, был консулом 5 г. до н.э.
1157. Рождение Гальбы — 24 декабря 3 г. до н.э.
1158. «И ты отведаешь…» — это пророчество все остальные историки приписывают Тиберию и относят к году консульства Гальбы.
1159. Плиний решительно утверждает, что все случаи, когда самка мула рожает, следует считать знаменьями (8, 69, 173).
1160. В день совершеннолетия — 1 января 14 г.
1161. Супружеский долг — то есть закон Августа об обязательном браке.
1162. Флоралии — праздник в честь богини Флоры, 28 апреля — 3 мая.
1163. Наместничество в Аквитании — 31 г.
1164. Очередными консулами (ordinarii) в отличии от консулов-заместителей (suffecti) назывались те, которые вступали в должность 1 января и по именам которых назывался год: это было более почетным, чем принять должность среди года.
1165. В начале параграфа лакуна; перевод по дополнению Има.
1166. О победе Гальбы над хаттами упоминает Дион под 41 г. (60, 8). Об учениях в присутствии Калигулы см. Кал., 43-44.
1167. Пробежал за колесницей — ср. Кал., 26, 2.
1168. Проконсульство в Африке, одной из важнейших сенатских провинций, было почетным и обычно предоставлялось по жребию избранным кандидатам. Тацит упоминает о проконсульстве Гальбы с похвалой (Ист. I, 49).
1169. О квиндецимвирах см. Юл., примеч. 193, тиции — одна из древнейших в Риме жреческих коллегий, учрежденная, по преданию, сабинским царем Титом Тацием для соблюдения в Риме сабинских обрядов; августалы — жрецы Божественного Августа (см. Клав., примеч. 25).
1170. Имея миллион золотом — чтобы иметь возможность бежать в любую минуту.
1171. Новый Карфаген, н. Картахена, крупный центр испанской провинции.
1172. Письмо от Виндекса содержало просьбу «принять власть и примкнуть к сильному телу, ищущему головы» (Плутарх, 4); Гальба колебался, но Виний сказал ему: «Зачем раздумываешь, Гальба? Время ли думать о верности Нерону, когда мы уже неверны ему?» и т.д. (там же).
1173. Когорты — речь идет об отрядах, выделенных из других легионов и приданных легиону Гальбы, — практика, нередкая в период империи.
1174. Добровольцами, evocati — обычно так назывались солдаты на почетной сверхсрочной службе. Не лишаясь золотых перстней — то есть сохраняя всадническое звание.
1175. Трофей — см. Кал., 122.
1176. «Путь Гальбы был медлен и кровав… вход его в Рим, зловеще ознаменованный избиением стольких тысяч безоружных солдат, ужасал самих избивающих» (Тацит, Ист., I, 6).
1177. Орел — знак легиона, значки — отдельных когорт.
1178. О германцах-телохранителях ср. Авг., 49 и Кал., 58.
1179. Подарил пять денариев — «прибавив, что дает их не из казенных, а из собственных средств» (Плутарх, 16).
1180. «Шел Онисим…» — текст сильно испорчен; старые издатели предпочитали чтение «Шел курносый из деревни» (Venit Onesimus — Venit, io! simus).
1181. Ср. оценку Тацита (Ист., 1, 49): «частным человеком казался он выше частного и, по общему мнению, мог бы править, если бы не был правителем» (capax imperii nisi imperasset).
1182. Тацит, Ист., I, 6; «Бессильного старика губили Тит Виний и Корнелий Лакон, один гнуснейший, другой ленивейший из людей, возбуждая ненависть злодеяниями и презрение бездеятельностью».
1183. Высшая из всаднических должностей — пост начальника преторианцев.
1184. Право трех детей (по закону Папия-Поппея) давало отцам трех детей некоторые преимущества при замещении должностей и продвижении по службе; впоследствии это право стало даваться в знак милости и лицам бездетным и малодетным, в том числе получил его и сам Светоний.
1185. Сенаторские должности — наместничества и командование, всаднические — прокуратуры.
1186. По Диону (64, 3), Гальба объявил в эдикте, что пожалуй, и казнил бы Тигеллина, если бы его об этом так не просили. Заступником Тигеллина был Виний.
1187. Начальники — прежде всего, Нимфидий Сабин.
1188. «Пизон… знатный по отцу и по матери, лицом и видом человек древних нравов, здравомыслящим казался строг, зложелателям — угрюм; но этим-то внушая подозрение беспокойным, он и нравился усыновителю» (Тацит, Ист., I, 14).
1189. Усыновление Пизона — 10 января 69 г., гибель Гальбы — 15 января.
1190. Перед жервоприношением пламя на алтаре должно было пылать ярким пламенем, а роль прислужника исполнять мальчик в белой одежде с дорогим ларцом для фимиама и сосудом для вина.
1191. Какой-то солдат — по Плутарху (26), его звали Юлий Аттик. Сигнал к нападению подал Атиний Вергилиан, знаменосец сопровождавшего Гальбу отряда: он оторвал от знамени изображение Гальбы и швырнул наземь.
1192. Делать свое дело — обрядовая формула, см. Кал., примеч. 155. По Тациту, Гальба выкрикнул: «Бейте, если это нужно государству!» Защищал императора (по Диону, 64, 6 и Плутарху, 26) один лишь центурион Семпроний Денс. Убийцу, по разным сведениям, звали Теренцием, или Леканием, или Камурием, или Фабием Фабуллом — впоследствии Вителлий нашел более ста просьб о наградах за важные услуги при умерщвлении Гальбы и Пизона.
1193. Больными и слабыми были германцы после морского переезда в Александрию, куда они были посланы Нероном, и обратно.
1194. О Курциевом озере см. Авг., примеч. 145. По Плутарху (27), Отон, получив голову Гальбы, крикнул: «Это еще пустяки, друзья, — покажите мне голову Пизона!»
1195. «Крепка у меня еще сила» — «Илиада», I, 254 (пер. Н. Гнедича), слова Диомеда.
1196. Объедки — место темное, перевод держится ближе всего толкования Баумгартена-Крузиуса.

КНИГА СЕДЬМАЯ — ОТОН

ОГЛАВЛЕНИЕ